Из сборника «Жили достойно»

До войны мы жили в селе Каремша Пензенской области. Отец работал в колхозе, был пимокатом. Мама тоже в колхозе работала. Детей было пятеро: четыре дочери и сын. Старший брат жил в Москве, работал на «Электростали». Сестры жили в Баку. Мама возила меня туда к врачам. У меня болела нога, а там были санатории на берегу Каспийского моря. Но операции, которые мне делали, не помогли. Я ходила на костылях.

Помню, когда началась война, в селе не осталось ни одной лошади – их отправили на фронт. Мужчин мобилизовали. Провожали их всей деревней. Они ехали на подводах, стоял крик, все плакали. Отца отправили на трудовой фронт рыть окопы. Но он пробыл там недолго, всего месяц, потом вернулся. По возрасту его на войну не взяли. У старшего брата была бронь, но он добровольно ушел на фронт и погиб под Сталинградом. Сестра Анастасия воевала, была зенитчицей в частях ПВО, а муж ее был офицером.
Мне тогда исполнилось 14 лет. Нас в школе заставляли вступать в комсомол. А мама была против – боялась, что, если подойдут немцы, комсомольцев будут убивать. Но до наших мест фашисты не дошли.

Фронту мы помогали, как могли. Зимой собирали удобрение - куриный помет, на коровах
возили на поля. Пахали сохой. А летом работали на току, сортировали зерно, вязали
фронтовикам носки, варежки, шили кисеты и набивали табаком. Отец сеял табак.
Приходили газеты с адресами фронтовиков. Мы писали им письма, отправляли посылки,
посылали платочки, обвязанные и вышитые. На моей посылке я написала: «Самому хорошему бойцу». Я не призналась, что я инвалид.

И вот получаю письмо. Солдат пишет, что хочет переписываться. Потом переписка прервалась. Через некоторое время пришло письмо из госпиталя. Я узнала, что он был связистом, в бою ранен в ногу, контужен - завалило в траншее, где и нашли его санитары. В госпитале ему отняли ногу, но мне он об этом не писал. История этого солдата, Евгения Шустрова, была не совсем обычной. До войны он учился в Ленинграде в училище. Когда началась война, он каким-то образом добрался до Москвы и пошел в военкомат. Ему тогда было 14 лет. Его взяли в часть воспитанником, послали учиться на связиста, а потом определили в артиллерийский полк.

Из госпиталя Женя поехал на Украину, потом в Баку, но не переставал меня искать. А я в это время уже жила в Челябинске. И вот совершенно случайно он приехал из Баку в Челябинск, не зная, что я здесь. Устроился на работу в «Южтрансстрой», где работал муж сестры. Однажды пришел к зятю в гости, увидел меня и стал выспрашивать: «Кто эта девушка хромая, которая ходит в ваш подъезд? Мне она кажется знакомой». (Дело в том, что я высылала ему свою фотографию, а он мне - нет). Евгений попросил мужа сестры познакомить нас, стал звонить мне на работу. А однажды, после дня рождения сестры, пошел провожать и сразу сделал предложение. Я сказала: «Если квартира будет, я пойду». Я жила в однокомнатной квартире с сестрой, у которой было двое детей. Спала в коридоре.

В следующий раз он привез мне заявление на квартиру с визой. Дали нам финский
домик в Ленинском районе с огородом. Он приехал за мной на грузовой машине, в кузове
стоял диван. На нем мы и поехали в наш дом. Был он неблагоустроенный, с
печным отоплением. Но тут я чувствовала себя хозяйкой, а не приживалкой. Постепенно жизнь наладилась. Нам дали комнату в семейном общежитии, благоустроенную, но маленькую, а потом – двухкомнатную квартиру.
Я отработала в швейной мастерской 33 года. Вырастили сына, есть две внучки и правнучка. 

Нина Шустрова,
член организации инвалидов с детства «Оптимист»