В этом году наша страна отмечает 70-летие Победы в Великой Отечественной Войне. За то, что наше поколение живёт под мирным небом, низкий поклон воинам и труженикам тыла! Мне выпала огромная честь побеседовать с Зоей Михайловной Лесиной, которой 12 февраля исполнилось 90 лет.

С каждым днём все меньше становится свидетелей этих страшных и героических лет – не опоздать бы сохранить их воспоминания об ужасах войны и подвиге советского народа! Ведь каждый рассказ ветерана – это бесценный опыт мужества и  стойкости в преодолении трудностей, который особенно нужен нам, людям с инвалидностью, кому судьбой предназначено нести тяжкий крест испытаний.

– Зоя Михайловна, где застала Вас война?

– Я родом из Свердловска, но к 1940-у году уже жила в Москве, приехала по приглашению отца (мои родители, к сожалению, расстались еще до войны). Мы занимали комнатушку в коммуналке. Я окончила 10 классов, но выпускного вечера не помню – так ошеломило известие о начале войны. Москва сразу преобразилась: шла мобилизация, на улицах все реже можно было встретить молодых мужчин. Отец тоже ушёл на фронт, а меня направили рыть противотанковые рвы. Иногда ночью мы с подружкой дежурили на крыше – тушили «зажигалки», сброшенные с вражеских самолётов.

Нужно было взять «зажигалку» длинными щипцами и положить ее в бочку с песком, быстро засыпать  залить водой. А бомба крутится по плоской крыше, как юла, разбрасывает искры, будто бенгальские огни. Страшно было, не скрою… Так не один пожар мы, девчонки, предотвратили и не  дали мессершмитам разглядеть, куда боевые бомбы кидать. Для маскировки весь город вечерами погружался во тьму. Окна были заклеены, забиты фанерой или плотно завешены, свет в квартирах с улицы был незаметен. Небо Москвы по ночам закрывали аэростаты, фиксированные тросами. Они затрудняли работу вражеских лётчиков.

Ближе к зиме меня направили на военный завод имени Войкова, на Ленинградском шоссе. Работали по 15 часов в день, без выходных. Я трудилась формовщицей в литейном цехе. Помню, в воздухе стояла такая пыль, что мы едва различали лица людей. Из песка, воды и глины делала и обжигала в печи формы, в которые потом заливали металл. Получались корпуса для фугасных бомб, а другой цех заполнял эти оболочки взрывчаткой. Работа на заводе оставила «горькую отметину» на всю жизнь – мне что-то попало в глаз, скорее всего – песок. Глаз заболел, посоветоваться было не с кем, я выстояла очередищу к гомеопату, пропила полученные крупинки, а к глазному врачу не сходила – не было времени. С тех пор этот глаз не видит… В конце работы нам выдавали дневную норму хлеба – 600 грамм. Пока я шла до дома, всё съедала – так было голодно. А в комнатке одолевал холод. Батареи во всём городе размёрзлись и полопались – отопления не было. У меня стояла печка-буржуйка, которая и спасала. Как-то удалось съездить за стволами осин, я их сама распилила и поколола на дрова.

– А радости у Вас тогда были?

– Однажды на несколько часов с фронта приехал папа, это была большая радость! С приходом весны мы оживали, подкрепляясь едой из крапивы и одуванчиков. С начала наступления советских войск не раз был повод порадоваться. Я помню объявления Левитана о взятии Красной Армией Курска, Орла. Люди обнимались на улицах и в метро, которое служило бомбоубежищем.

– Как Вы встретили Победу?

– Незабываемое ликование и воодушевление! Незнакомые люди со слезами радости целовались и обнимались. Вечером прожектора осветили небо над Москвой, на висящих аэростатах были портреты Сталина, Ленина и Маркса. Помню красивый салют в виде цветных шаров... Парад Победы, маршала Жукова на белом коне...

– Как сложилась дальнейшая жизнь?

– Надо было получать профессию. Я послушалась маму: забрала документы с завода и поступила во 2-й медицинский институт. Никому не сказала о дефекте зрения (!) и усердно училась 6 лет. С дипломом приехала к маме в Свердловск, где и встретила будущего мужа-фронтовика, а в то время – студента 2-го курса юридического института. Мы поженились, а с 1954 года обосновались в Челябинске. Вырастили двоих детей. Я 20 лет проработала хирургом-гинекологом, потом вела приём в поликлинике, а уже на пенсии – дежурила в техникуме. Имею 47 лет трудового стажа. Теперь я – инвалид 2-й группы. Печалью в моей жизни стали ранние уходы близких. Контузии на фронте подорвали здоровье мужа, он умер в 54 года. Сын работал строителем, его подвело сердце. Дочь – музыкант, «сгорела» от онкологии. Ушли молодыми, полными сил – тяжело было это пережить… Но, к счастью, остались четверо внуков, есть кого любить и кому помогать. Они тоже не забывают меня. Особую любовь и утешение я получаю от Бога, ощущаю его присутствие. С Божьей помощью я перенесла несколько операций и поправилась от онкозаболевания, до сих пор сама обслуживаю себя несмотря на преклонный возраст.

Хочу пожелать читателям газеты никогда не допускать в душу уныния, быть патриотами своей Родины. Радости вам и мира!